Промышленность непризнанной республики

На международной выставке «Уголь России и Майнинг» в этом году приняли участие четыре машиностроительных предприятия. Их особенность заключается не столько в предлагаемой ими продукции, сколько в их юридическом статусе


Официально в буклете место их прописки указано как Украина. Поскольку юридически Российская Федерация не признала Донецкую Народную Республику. Поэтому гости из Донецка на своих флагах указывают «Общественная организация «Донецкая Народная Республика». Но на визитках двух наших гостей черным по белому отпечатано — министр ДНР.

Как кузбассовец, я не мог не побеседовать с официальными представителями непризнанной республики региона-побратима. Еще в советские времена немало наших горняков по обмену опытом бывали в Донбассе. И теперь для нас новости, как боевые сводки, из того региона не безразличны.

Скажу заранее: донбассовцы были скупы на слова. Юридическое положение ДНР не дает по полной официально комментировать и отвечать на вопросы. Некоторые слова остались, как говорится, «за кадром» и «не для печати». Но и ниже приведенных ответов достаточно, чтобы лучше понять, что же теперь происходит с промышленностью Донбасса.

Металлургия, машиностроение

— В Кузбассе на выставке я впервые, — говорит Алексей Грановский, министр промышленности и торговли ДНР. — У нас тоже в Донецке проводилась специализированная угольная выставка. Но в 2014-м из-за боевых действий ее отменили.

Донбасс и Кузбасс очень похожие регионы, со схожим типом ведущих отраслей промышленности. В ДНР 83 машиностроительных предприятия, на которых трудится около 10 000 человек. 21 000 человек занято на 42 металлургических предприятиях. Это как государственные предприятия, так и частные. Треть промышленных предприятий ныне разрушена, так как находится в прифронтовой зоне. Пока восстановить их не представляется возможным. Но мы к этому будем стремиться, когда на то будет политическая воля или когда Украина уйдет с нашей территории.

К сожалению, за время войны мы потеряли рынки сбыта, в том числе и кузбасский. То, что наши предприятия теперь представлены, признаны как субъекты, как участники выставки — это для нас очень важно и значимо. Надеемся, что найдем здесь свою нишу для нашей продукции, а кузбасские производители в Донбассе для своей.

Сейчас наши машиностроительные предприятия работают примерно на треть своей мощности. Одна из причин в том, что пока мы занимаем лишь треть территории от Донецкой области. То есть наши потребители находятся за линией разграничения. Поэтому мы ищем рынки сбыта на российской территории, на территории стран Таможенного союза.

— Металлургические предприятия, в отличие от угольных, в Донбассе были в основном в частной собственности. Какова их судьба?

— После того как была введена со стороны Украины экономическая блокада, некоторые частные предприятия остановились. Украинские собственники не захотели перерегистрировать предприятия и попросту их бросили. Поэтому на них было введено внешнее управление. Теперь ими управляет государство. Цель — сохранить производственные мощности, рабочие коллективы, социальные гарантии и платить заработную плату. Это не национализация, это внешнее управление.

Уровень зарплаты рабочих мы сохранили. А топ-менджмент, люди, которые получали по 350 000 гривен в месяц, это 700 000 рублей по сегодняшнему курсу, уехал. Не знаю подробно, как в угольной промышленности, но что касается сферы машиностроения и металлургии, это была лишняя надстройка. Мы не можем платить топ-менеджерам такие деньги. Потому они и уехали.

— Долго ли предприятия будут находиться под внешним управлением?

— Как только государство ДНР будет официально признано, можно вести речь о передаче их обратно собственникам, частному капиталу или Украине. Но этому должны предшествовать переговоры: кто кому должен? Ведь в последнее время ДНР инвестировала средства в предприятия, поддерживала их функционирование, выполняла социальные гарантии, охраняла эту собственность, которую бросили.

— Есть ли какие-то долгосрочные планы у правительства ДНР?

— Мы разрабатываем отраслевые программы, они есть, работают. Есть программы развития экономики. Акцент делается на машиностроение. Есть планы развития металлургии.

Угледобыча, энергетика

Отдельно состоялась беседа с Эдуардом Голенко, министром угля и энергетики ДНР

— Все электростанции региона еще с советских времен ориентированы на потребление угля с наших шахт, — рассказывает о ситуации министр. — Теперь из-за блокады со стороны Украины поставки на ее территорию полностью прекращены. Сейчас эти угли идут на наш внутренний рынок и обеспечивают энергетическую безопасность и самодостаточность республики.

— Вас признали Республики Южная Осетия и Абхазия. То есть вы можете нормально с ними торговать?

— Да. Они открывают у нас филиалы, и банковская система уже работает вполне адекватно и стабильно.

Рынок сбыта, который ушел по сортовым углям, крупно-средним, теперь мы переориентировали транзитом через Россию. Например, в Египет, Турцию, Иран, Марокко и так далее. Угольная отрасль в плане энергетики не упала. Даже наоборот, добыча возросла. Несмотря на блокаду и военные действия, сейчас идет восстановление предприятий, добыча растет. Угольная промышленность в государственной собственности. Сильно пострадали от боевых действий шахты Центрального Донбасса. Но это шахты с крутопадающими пластами, уже в значительной степени отработавшие свои запасы и ресурс. Восстанавливать их нет необходимости.

— Много лет власти Украины говорили, что они кормят донецких шахтеров…

— Сейчас у нас действует 15 шахт. Некоторые работают даже с большей нагрузкой, чем при Украине. Угольная отрасль не получает государственных дотаций, но уже с июля 2016 года мы постепенно гасим ту десятимесячную задолженность по заработной плате, что образовалась еще при Украине. Мы не можем сказать на сегодня, прибыльна ли угольная отрасль ДНР, но она себя окупает. Уровень добычи — 20-30 000 тонн угля в сутки, в зависимости от ситуации.

— Мы по СМИ часто видим, что происходят обстрелы. Это приводит к остановкам добычи?

— Вас верно информируют. Обстрелы по линии соприкосновения происходят часто. Они наносят урон подстанциям, логистике, промышленным объектам на поверхности. Это создает серьезные трудности.

— С начала боевых действий кто-то из шахтеров уехал в Россию, кто-то ушел воевать. Как у вас с кадрами ситуация?

— В 2015 году действительно было сложно. Многие взяли в руки оружие или уехали. Нехватка людей составляла порядка сорока процентов. Сейчас, когда заработная плата выросла почти в два раза, штаты укомплектованы на 85-90%.

С дисциплиной на шахтах порядок. Такие же требования по технике безопасности, также работают контролирующие органы, ВГСЧ… Только это теперь структуры ДНР.

— Как изменился состав топ-менеджмента?

— Кто действительно работал, занимался производством, все технические специалисты — все остались.

— Как вам выставка?

— Замечательная выставка. Кузбасс нас, как всегда, хорошо встретил. Здесь много моих знакомых по работе со всех регионов России, из других стран, с кем я встречался, сотрудничал еще до войны. Было приятно увидеть друзей и коллег вновь.

PS: Что лично меня поразило — министры, несмотря на частое упоминание о войне на их родине, держались спокойно и уверенно строили планы на будущее, на долгосрочное сотрудничество. Такой донбасский характер. Особая черта угольных регионов.

Игорь СЕМЕНОВ


2024-МАЙНИНГ