На круги своя
Региональные возможности подают Кузбассу явные сигналы к возрождению забытых ныне научно-производственных объединений
В том числе научно-промышленной группы (кластера, так это модно называть?) по теме шахтного машиностроения, а именно — НПО для конструирования, испытания и выпуска взрывозащищенных электродвигателей. Знатоки догадались, что речь пойдет о КЭМЗ, ведь в текущем году заводу «Кузбассэлектромотор» исполнилось бы 75 лет. Что же это за предприятие и какова его история?
* * *
Происхождение завода восходит к одному из старейших электротехнических предприятий России — Русско-Балтийскому электромеханическому заводу, основанному Генрихом Детманом в Риге в 1888 году. В 1915 году производство было перемещено в Харьков, где уже в советское время Харьковский механический стал основным поставщиком электроаппаратуры для шахт Донбасса.
В условиях начавшейся Великой Отечественной войны руководство Харьковского электромеханического завода 17 сентября 1941 года получило приказ народного комиссара электропромышленности И. Кабанова немедленно приступить к эвакуации первой очереди предприятия. Эвакуация стала серьезным испытанием для всего коллектива. Отправка станков и оборудования производилась комплектно: вывозились производственные заказы, техническая документация, запасы материалов и полуфабрикатов, энергетическое и плановое хозяйство.
Возглавляли эшелоны авторитетные работники ХЭМЗа. Частью цехов, эвакуировавшихся в Кемерово, руководил начальник цеха М-4 С. Махлин, который в дальнейшем избирался парторгом ЦК ВКП (б) завода, секретарем Центрального РК ВКП (б) Кемерова и заведующим отделом Кемеровского городского комитета партии. Другой частью командовал старейший начальник цеха Д. Седин. Большую роль в организации эвакуации сыграли уполномоченный Наркомата электропромышленности (НКЭП) Г. Шуб (в первое время исполнял обязанности директора КЭМЗ), начальники эшелонов Долинский, Сегель, Левин, Табачник, Желтоног. В ноябре 1941 года Харьковский электромеханический завод в составе четырех основных производств прибыл в Кемерово и явился основой создания здесь Кемеровского электромеханического завода «Кузбассэлектромотор».
* * *
…В этот первый год войны герой нашего рассказа Анатолий Манжурович Те, будущий генеральный директор объединения «Кузбассэлектромотор», почетный гражданин Кемеровской области (2013 год) жил в Ташкенте, в Узбекистане. Ему только исполнилось 6 лет.
Тем не менее — сейчас он многое может вспомнить о людях, принимавших участие в организации нового предприятия в Кемерове. Ведь позже ему пришлось работать с «пионерами» КЭМЗ, как говорится, бок о бок. Сам же Анатолий Те приехал в Кузбасс в 1958 году, чтобы устроиться подсобным рабочим на этом заводе.
Парень как раз закончил Среднеазиатский политехнический институт, и была бы ему судьба пойти в науку, заниматься, в частности, литейным производством — темой, которой вместе с руководителем посвятил немало статей и времени. Но, как и многие выпускники ташкентского вуза, он оказался… романтиком:
— Нас, таких дураков, было много. Рвались на целину, на Север, в Сибирь. Это сейчас бегут в Европу, тогда мечтали принести пользу родине, расширить, укрепить ее просторы. Никто не спрашивал, сколько будут платить. Зачем в 23 года деньги? Давай путешествия, работу на благо страны, коллективизм, дружбу! Согласно плановому распределению тех лет меня и еще нескольких студентов оставляли на кафедре. Но право выбора имелось. И мы выбрали: Кемерово, КЭМЗ.
К тому времени Анатолий был женат, супруга училась в Томском политехническом, то есть не очень далеко. А самого его поселили на улице Весенней, в доме 5. Тогда этот дом был общежитием «Кузбассэлектромотора», и парень пришел в комнату к четырем соседям. Ненадолго. На следующий год жена закончила учебу, тогда же родился сын, и завод снял квартиру для семьи молодого специалиста.
— Как жили? Помощником мастера, по сути, подсобным рабочим, я был 8 месяцев. Фактически проходил стажировку. Занимался делом, не требующим квалификации: таскал землю, опоры… Потом мастер Иван Иванович Устюжанин ушел на пенсию, и меня поставили на его место. Руководил участком в 32 человека. Но по привычке все носил сам. Привык действовать своими руками.
Не могу назвать себя в то время состоятельным человеком. Но семья не голодала. Получал 850 рублей, естественно, старыми (в 1961 году дензнаки, введенные в ходе денежной реформы 1947 года, обменивались без ограничений на новые денежные знаки уменьшенного формата в соотношении 10 к 1. — Прим. автора). За квартиру платил завод. Детский сад обходился в 70 рублей в месяц, путевка в пионерлагерь стоила 150 рублей. Хлеб — 1 рубль 60 копеек. На работе обедали в столовой за 5 рублей. В принципе, если было 10 рублей в кармане — ты уже король! Мехов, разумеется, не было. На мне из зимней одежды так и остался полушубок с цигейкой, приличное пальто, которое дали мне родители при отъезде из Ташкента.
Было совсем неплохо, больших финансовых ущемлений не знали. Наверное, жена экономная — занимали редко. В любом случае не сравнить с теми условиями, про которые мне рассказывали коллеги, трудившиеся в военные годы.
* * *
В 1941-м предприятие размещалось на четырех площадках: в бывшем универмаге (ныне — ЦУМ. — Прим. автора) и двух деревянных домиках на его территории; в гараже горкомхоза; в помещении трамвайного парка и гараже шестого стройуправления. В Кемерово тогда прибыли эвакуированные из Харькова 236 семей рабочих и служащих бывшего ХЭМЗа, в том числе 68 семей рабочих, 150 — ИТР и 120 учеников ремесленного училища. Все они были размещены в квартирах недалеко от создаваемого предприятия.
На новом месте, в условиях Сибири, в самое короткое время надо было оживить привезенное оборудование, заставить его работать для фронта. Работали по 12-14 часов в сутки, не зная выходных и праздников. Параллельно с монтажом оборудования и подготовкой завода к выпуску продукции уже в первые месяцы 1942 года была начата проверка нового производства, и с марта этого же года начался выпуск первой партии моторов поворота башни танка МБ-20. Завод стал быстро осваивать военную электротехнику. В том же тяжелом январе 1942-го предприятие наладило выпуск электрической пусковой аппаратуры, а с марта началась отгрузка потребителям взрывобезопасных электродвигателей промышленного (гражданского) назначения.
После окончания войны было принято решение о производстве преимущественно взрывозащищенных электродвигателей и другой аппаратуры. Особое внимание уделялось выпуску продукции для шахт, так как завод находился в самом центре Кузнецкого угольного бассейна.
* * *
Анатолий Манжурович Те, которого мы теперь начинаем называть по имени-отчеству, становится старшим мастером, начальником технического бюро — литейный цех завода в то время был самым крупным в Кузбассе, в нем работали 520 человек.
В соответствии со спецификой предприятия ему приходилось бывать на шахтах. Помнит спуск на «Северную» — самую глубокую в Кузбассе. Хорошо знает шахты «Березовская», «Новая» в Белове.
— Шахтер по сравнению с нами получал в 60-х в два раза больше. В эту профессию шли охотно. Горняков уважали, а директора преуспевающих предприятий славились далеко за пределами Кузбасса.
Однако и самому Анатолию Манжуровичу до директорства оставалось недолго. В марте 1979 года Николай Николаевич Юдин, занимавший высший пост на КЭМЗе, пригласил вдруг на 8 Марта в гости.
— Странно это как-то, думаю, — вспоминает Те, — женский праздник, а тут встречаются два мужика за накрытым столом. Наливаем водочной настойки — Юдин был известен как садовод-мичуринец, мужик непьющий, но настойки на ягодах, травах делать любил. Выпили за женщин, и тут он предложил меня на директора завода. Я — ни в какую!
В скобках замечу, что он был очень суровый мужик, необщительный, ни с кем не разговаривал, его боялись. Единственным человеком, который не страшился ходить к нему в кабинет, был я. Этим пользовались, в частности, главный инженер, когда я был у него заместителем, все время просил меня — сходи, подпиши бумагу. То ли наглый я был, то ли глупый. Однако брал бумаги и стучал в дверь. Юдин всегда сидел в кабинете один. Молча глядел на меня, сразу вникал в суть вопроса. Умнейший был мужик! Молча глянет, черкнет...
В том 1979-м никто, кроме Те, еще не знал, что директор собирается в отставку. Но в министерстве вопрос был решенным. Искали кандидата. А Анатолий Манжурович соглашался лишь временно, на подмену, на «и.о.».
— Власть в СССР уже была неустойчивой, — объясняет он. — По плану — рост 15%, а ресурсов дают на 85% от плана. Потом и бегают все гурьбой. 600 заводов в СССР, их директора, прицепом главные инженеры, едут в Министерство корректировать план в конце года. Все подгонялось под результаты в декабре.
Так до мая 1980-го «и.о.» Те, не выходя из собственного кабинета, встречал вновь назначенных на пост директора и «исполнял обязанности», когда новичок через пару месяцев увольнялся. В итоге, едва ли не под ультиматумом, Анатолий Манжурович сел в кресло первого руководителя ПО «Кемеровский завод электромоторов». Он стал 19-м директором и проработал 18 лет, на год больше, чем «долгожитель» Юдин.
* * *
Именно при Юдине «Кузбассэлектромотор» становится главным в РСФСР поставщиком электродвигателей до 100 кВт, а потом и вообще взрывобезопасных двигателей. С 1 июля 1966 года завод одним из первых в электротехнической промышленности и первым в Кузбассе перешел на новые условия планирования и экономического стимулирования производства.
Постановлением комитета ВДНХ от 16 августа 1965 года за освоение производства и серийный выпуск взрывобезопасных электродвигателей новой серии, контактеров типа КТУ и некоторых других изделий предприятию был присужден диплом первой степени. Достижения трудового коллектива были отмечены высшей правительственной наградой: Указом Президиума Верховного Совета СССР от 19 июля 1966 года завод был награжден орденом Ленина, ряд работников предприятия награждены орденами и медалями страны.
А в 1988 году Кемеровское ордена Ленина производственное объединение «Кузбассэлектромотор» было переименовано в Кемеровское научно-производственное объединение «Кузбассэлектромотор». В его состав входили два самостоятельных предприятия с правами юридических лиц: Кемеровский электромеханический завод «Кузбассэлектромотор» — головной завод и научно-исследовательский, проектно-конструкторский и технологический институт ордена Ленина научно-производственного объединения «Кузбассэлектромотор». Структурными единицами НПО без прав юридического лица являлись: опытный завод института и завод товаров народного потребления объединения.
В ноябре 1991 года НПО «Кузбассэлектромотор» торжественно отмечало свой 50-летний (золотой) юбилей.
А в 1997 году Те ушел в отставку. «Как слон — бросил все и убежал», — говорит он.
— Работать стало невозможно. Все началось в 84-м году, когда пришел Горбачев и «заварилась каша». Верхи чокнулись на слове «демократия». Страна забурлила. Выборы, перевыборы, люди — «за», люди — «против». Только меня трижды перевыбирали. У нас сформировалась группа, которая вместо дела мутила воду. Все это подсекало промышленность, СССР. Крупный завод не может существовать в социалистической экономике отдельно от других. Как сказал Алексей Константинович Антонов, министр электротехнической промышленности СССР, заместитель председателя СовМина СССР в 1989 году: «То, что сегодня происходит на «Кузбассэлектромоторе», происходит во всей стране».
Основной бедой были неподъемные задания. Дают 50 000 тонн металла, а надо 54 000. Говорят: «Лети за сталью на завод в Темиртау». Прилетаю. Там не то что стали нет, завод еще недостроен. Сплошное вранье. Ужасное время. Шахты закрывают, министерство, Госплан разогнали. Уверен — «Кузбассэлектромотор» существовал до 2013 года исключительно за счет запасов, которые сделали мы.
…В 2013 году, как уже отмечалось, история славного электромашиностроительного предприятия «Кузбассэлектромотор» подошла к своему концу. В августе этого года он был закрыт.
* * *
И статью можно закончить, если бы не уникальные возможности времени, в которое мы живем. Глубоко в региональных недрах, но сегодня уже четко сформировалась идея о возобновлении шахтного машиностроения. Естественно, на новом, современном, уровне. Рассматривается возможность реанимации КЭМЗ, а лучше — всего научно-производственного объединения (НПО) «Кузбассэлектромотор».
Ведь с закрытием завода (точнее, того, что от него осталось) в 2013 году Россия полностью лишилась производства взрывозащищенных электродвигателей. Более того, этот машиностроительный профиль утрачен на всей территории бывшего СССР; последними пострадали предприятия Украины в связи с известными политическими событиями.
Потребность угольных предприятий в такой продукции имеется. Несмотря на возможность приобретать аналогичные моторы в Китае (Германии, Польше и пр.), представители отрасли утверждают, что аналогичных агрегатам, которые выпускал КЭМЗ, в настоящее время «не делают нигде».
— Появились люди, заинтересованные в возрождении славы региона, — уверен Николай Степанович Шкабара. Он хорошо известен кузбассовцам по деятельности в горкоме КПСС, далее — работе заместителем директора НПО «Кузбассэлектромотор» до 1999 года.
— Поверьте, еще не поздно, еще имеется возможность вернуть утраченные позиции. Мы, кузбассовцы, плохо представляем свои возможности, а ведь действительно есть силы, готовые рвануть вперед. Они способны на многое.
Инициатором восстановления производства вазрывозащищенных двигателей в Кемерове стал Игорь Суходубов, генеральный директор «ШСМ-СЕРВИС», компании, кстати, добившейся победы в «Рейтинге угольной отрасли-2017», который проводился при поддержке администрации Кемеровской области.
— Я — производственник, предприниматель, потому всегда удивляюсь ситуации упущенных возможностей. Представьте такие обстоятельства: вам предлагают производственное помещение, к которому подведено освещение, отопление, канализация. В нем есть станочный парк, подъемно-транспортное оборудование и так далее. При малейшей доле присутствия коммерческой жилки вы сразу же задумываетесь, как и что сможете там производить, чтобы получать прибыль. А теперь переведем пример на Кемеровскую область. Здесь имеется все: крепкая угольная отрасль, машиностроение, горная техника — три кита, опираясь на которые регион способен процветать. Плюс к этому мощнейший научный потенциал современности и труды наших предшественников, которых у меня, кстати, сохранилось несколько мешков (в свое время последнее руководство «Кузбассэлектромотора» их чуть было не выбросило). Есть люди, готовые обучаться и трудиться. Что еще надо?
Самому проекту, разумеется, необходима государственная поддержка. Он выходит за рамки частного предпринимательства, он нужен всей стране, поэтому ему требуется помощь государства.
Мы видим костяк, на который Кузбасс может опереться в развитии угольного машиностроения. Не хватает того единения, которое было в военные годы, считает Игорь Суходубов, единой связки государственной инициативы, законодательной базы, финансовой опоры. Все остальное, в принципе, имеется».
Самое интересное в описанном выше проекте — это преемственность. Новый кластер на базе старого НПО, развитие при поддержке наставничества. Анатолий Те, директор «Кузбассэлектромотора», — в числе консультантов проекта будущего. Ветераны отрасли, быть может, не в состоянии отследить технические новинки, но они знают главное: как вкалывать, добиваясь значимых результатов не на словах, а на деле. Как организовывать предприятие, налаживать выпуск продукции, создавать и развивать новое в самых трудных условиях. Это впечатляет.