Обзор СМИ
«Экономика новой «зеленой» энергии: миф или реальность»
06.02.2020
Растущий хор голосов побуждает общественность, а также политиков со всего мира констатировать необходимость и даже неизбежность перехода общества к «новой энергетической экономике». Ключевой вопрос сегодня заключается в том, находится ли мир на грани такого перехода.
Перевод статьи Марка Миллса, старшего научного сотрудника Манхэттенского института и преподавателя Школы инженерных и прикладных наук Маккормик при Северо-Западном университете, где он является содиректором Института технологий и инноваций.
Он также является стратегическим партнером компании Cottonwood Venture Partners (венчурный фонд в области энергетики). Миллс — постоянный участник Forbes и автор книги «Работа в эпоху роботов» (2018 год).
Его статьи опубликованы в Wall Street Journal, USA Today и Real Clear. Миллс приглашался в качестве гостя на CNN, Fox, NBC, PBS и The Daily Show с Джоном Стюартом. В 2016 году Американское энергетическое общество назвало Миллса автором года в области энергетики.
Вступление
Сторонники утверждают, что быстрые технологические изменения становятся настолько разрушительными, а возобновляемые источники энергии становятся такими дешевыми, что не существует экономического риска в ускорении перехода в постуглеводородный мир, который больше не должен будет использовать нефть, природный газ или уголь.
Центральным в этом мировоззрении является предположение о том, что энергетический сектор переживает те же технологические сбои, которые посредством технологий Кремниевая долина распространила на многие другие рынки.
Действительно, по мнению сторонников новой энергетической экономики, энергетические компании «старой экономики» — плохой выбор для инвесторов, потому что активы углеводородных компаний скоро станут бесполезными или «обмельчают». Ставки на углеводородные компании сегодня равны ставкам на Sears вместо Amazon десять лет назад.
«Миссия выполнима», доклад международной комиссии по энергетическим переходам за 2018 год, подвел базу под эту растущую точку зрения по обе стороны Атлантики.
Чтобы «обезуглеродить» использование энергии, в докладе содержится призыв к миру предпринять три «взаимодополняющих» действия:
Агрессивное использование возобновляемых источников энергии или так называемых чистых (или зеленых) технологий.
Повышение эффективности использования энергии.
Ограничение спроса на энергию.
Это предписание должно звучать знакомо, поскольку оно идентично почти универсальному консенсусу в области энергетической политики, который сформировался после арабского нефтяного эмбарго 1973-1974 годов, потрясшего мир.
Но в то время как энергетическая политика второй половины прошлого века была вызвана опасениями истощения ресурсов, в настоящее время существует опасение, что сжигание углеводородов выделяет опасное количество углекислого газа в атмосферу.
Безусловно, история показывает, что грандиозные энергетические переходы возможны. Ключевой вопрос сегодня заключается в том, находится ли мир на грани очередного перехода.
Краткий ответ: нет.
Есть два основных недостатка тезиса о том, что мир может вскоре отказаться от углеводородов:
Физические реалии не позволяют энергетическим областям претерпевать такие революционные изменения, которые происходят в цифровой сфере.
В течение почти столетия не было обнаружено или изобретено принципиально новой энергетической технологии, ничего, подобного изобретению транзистора или интернета.
Прежде чем объяснить эти недостатки, необходимо понять контуры современной энергетической экономики, основанной на углеводородах, понять, почему ее замена была бы монументальным, если не сказать больше, невозможным делом.
Амбициозные проекты в энергетике и проблемы масштабирования
Вокруг нас огромное количество энергии. Для человека всегда стояла задача получить энергию максимально выгодным способом и доставить ее туда куда необходимо, полагаясь на свои силы и смекалку, а не на удачу.
Для преобразования источника энергии в полезную энергию всегда требуется капиталоемкое оборудование, будь то ветер, сила течения и приливов, солнечный свет или углеводороды, сокрытые глубоко в земле.
Учитывая население Земли и размер современной экономики, масштабируемость проектов имеет большое значение.
В физике, когда пытаются изменить любую систему, приходится иметь дело с инерцией и различными силами сопротивления; так, намного сложнее развернуть или остановить Boeing, чем скорректировать полет шмеля. В социальной системе изменить направление страны гораздо сложнее, чем местного сообщества.
Наша реальность:
Углеводороды: нефть, природный газ и уголь, составляют 84% мировой энергии, доля которых снизилась лишь незначительно с 87% за два десятилетия (рисунок 1).
За последние два десятилетия во всем мире потребление энергии выросло на 50% (BP Energy Outlook).
Небольшое процентное снижение углеводородов в
доле мирового потребления энергии требует более $2 трлн
совокупных глобальных расходов на альтернативы в разрезе данного периода
Многочисленные солнечные и ветряные фермы, крыши с солнечными панелями, которые мы можем увидеть на фотографиях и в многочисленных видеороликах по всему миру, не меняют того факта, что эти источники энергии сегодня обеспечивают менее 2% мирового энергопотребления и 3%
энергопотребления США.
Реальность такова, что ежегодно мировая экономика требует производства:
35 млрд баррелей нефти.
Плюс энергетический эквивалент еще 30 млрд баррелей нефти, полученного из природного газа.
Плюс энергетический эквивалент еще 28 млрд баррелей нефти из угля.
Представим это визуально:
Если бы все это топливо хранилось в нефтяных бочках, можно было бы протянуть непрерывную линию от Москвы до Байкала. При этом данная конструкция каждую неделю росла бы на 170 метров в высоту. (Пример изменен для наглядности.)
Чтобы полностью заменить углеводороды в течение следующих 20 лет мировое производство возобновляемой энергии должно увеличиться как минимум в 90 раз.
Для контекста: потребовалось полвека для расширения мировой добычи нефти и газа в 10 раз.
Такое умозрительное представление заставляет задуматься о том, может ли любая новая форма энергетической инфраструктуры расширяться в девять раз быстрее, чем за предыдущие 50 лет.
Предположим, что мы поставим более скромную цель, скажем, заменим углеводородное топливо только в США и только там, где оно используется в производстве электроэнергии.
На такой проект потребуется больше промышленных усилий, чем понадобилось при мобилизации во время Второй мировой войны.
Переход к 100-процентной «зеленой» электроэнергии к 2050 году потребует реализацию новых программ строительства энергосистем в США, темпы которой будут в 14 раз выше, чем за прошедшие 50 лет.
Затем, чтобы завершить преобразование, это прометеевское усилие должно быть более чем удвоено, чтобы «озеленить» неэлектрические секторы, на которые приходится более 70% углеводородов США.
И все это затронет всего лишь 16% энергии (доля США), потребляемой в мире.
Эта непростая задача делает неоднозначным популярное утверждение: «Если мы можем отправить человека на Луну, конечно, мы можем [заполнить пропуск любой желаемой целью]».
Но реальность такова, что трансформирование энергетического сектора скорее сравнимо с тем, чтобы организовать полет на Луну для всего человечества.
https://vc.ru/future/101521-ekonomika-novoy-zelenoy-energii-mif-ili-realnost