Маршал углепрома
Сколько в человеке Памяти — столько в нем и Человека
Имя Михаила Ивановича Найдова золотыми буквами вписано в историю Кузбасса и угольной промышленности. Думаю, нисколько не будет преувеличением назвать его угольным маршалом наряду с Романовым, Кузнецовым, Резниковым, Задемидко и другими легендарными именами.
О себе он без особых амбиций иногда говорил:
— Я просто Найдов Михаил Иванович, абориген Кузбасса, у меня тут семь поколений — это самое главное.
Выбор профессии для него во многом был предопределен. Отец работал в шахте, дядька, все соседи вокруг были или горняками, или шахтостроителями. Да и от государства стимуляция была огромная: стипендия у студентов горного факультета была выше, зарплата шахтеров — выше, на пенсию уходили раньше, снабжение шахтерских поселков продовольствием лучше было на порядок. В 1947 году специально установили праздник День шахтера, определили особое снабжение шахтерских городов, учредили знаки отличия, а тогда за эти ордена и деньги платили. Внимание к угольной промышленности было колоссальное, шахтером быть было почетно!
После окончания Томского политехнического института успешно работал горным мастером, помощником начальника, начальником участка шахты №12 в Киселевске. Через два года был избран секретарем парткома шахты, а затем вторым и первым секретарем Киселевского горкома КПСС. При его непосредственном участии в Киселевске строились обогатительная и обувная фабрики, пивоваренный завод и объекты социально-культурного назначения. И, конечно, был основателем городского шахматного клуба имени Чигорина в 1969 году.
Уже намного позже Найдов вспоминал:
— Проблемой было то, что мне приходилось совмещать по несколько должностей и работать на сложных месторождениях угля. Угольные пласты залегают неодинаково (есть крутые пласты под 70-90°, есть наклонные — под 30-40°, есть пологие — до 10-15°). И все они требуют к себе совершенно разного подхода. Впоследствии Кузбасс даже отказался от разработки пластов крутого и наклонного падения. За 55 лет я работал на шахтах крутого, наклонного, пологого падения и в шахтостроительстве. Это было очень непростым занятием, ведь знать и понимать угольное хозяйство нужно было от и до. Но я себя считаю состоявшимся горным инженером и организатором угольного производства.
А в 1970 году уже опытного и, как сейчас бы сказали, успешного руководителя назначили директором отстающей кемеровской шахты «Северная». Под его руководством провели реконструкцию предприятия, в результате оно вышло на передовые показатели. Как и на всех должностях, Михаил Иванович особое внимание уделял отдыху и быту горняков. Будучи директором «Северной» в 1971 году провел водовод для своих рабочих, которые жили на улице Дальней. Построили на «Северной» склады для столовой, спортзал, автодорогу, крытую трамвайную остановку, отремонтировали дворец культуры. Именно в те годы из забоя вывели последнего в СССР шахтерского коня, Рубина. В списке трудовых героев шахты много славных имен. Так, проходческая бригада Булгакова установила рекорд Кузбасса по проходке горных выработок. Впервые на шахте внедрялась механизация, и он осваивал горнопроходческий комбайн. За свой труд был отмечен многими наградами, полный кавалер ордена Трудовой Славы.
Именно на «Северной» внедрил Найдов экскурсии жен шахтеров на шахту, затем продолжил на других предприятиях.
— Я хотел, чтобы жены понимали труд своих мужей, хотел повысить авторитет мужчин. Мы собирали жен бригадиров, одевали их в робу, вручали сапоги с портянками, надевали на них шахтерские лампы и самоспасатели и шли по выработкам. И шли они, бедняжки, по темноте мимо конвейеров: запинались и уставали на полпути до забоя. Я делал привал и смеялся: «Уже наработались!» А когда заходили в забой, подводил женщин к «груди» забоя (место, где комбайн делает срезку угля), проводил по углю руками и им по щекам — раз! Они сразу превращались в шахтеров — таких же чумазых. Помню фразу супруги Валерия Кузнецова, бригадира очистников: «Когда муж приходил из шахты, я ему постоянно говорила: «Валера, пойдем по дамбе погуляем!» Теперь я понимаю, почему он отказывался». После экскурсий был чай, душевный разговор и, конечно, розы.
Затем Михаила Ивановича отправили поднимать шахту имени Ленина в Междуреченске. Руководство он принял в трудные для шахты времена, когда в условиях затянувшейся реконструкции резко падали объемы добычи угля и проходки горных выработок. Проанализировав создавшуюся ситуацию, Михаил Иванович определил единственно верное в ту пору направление — создание своевременного и качественного очистного фронта. По его мнению, именно проходка определяла перспективы шахты, ее будущее. И уже сразу, в 1979 году, начался отсчет рекордных метров: одной бригадой за 31 рабочий день пройдено 503 метра. В дальнейшем эти результаты будут превышены в несколько раз. Шахта имени Ленина дважды, в 1981 и 1984 году, признавалась победителем социалистического соревнования. Величайшей трудовой победой коллектива шахты стала высшая награда государства — орден Ленина уже по итогам пятилетки за успешное выполнение плановых показателей. Именно там и тогда себестоимость подземной добычи приблизилась к открытой!
В Междуреченске по инициативе Михаила Ивановича построены санаторий-профилакторий «Солнечный», шахматный клуб, тир. Начал развиваться дельтапланерный спорт, был построен дельтадром с механизированным подъемником, позволивший провести в городе зональные состязания чемпионата России. Построили теплицы и розарий, лыжную базу, капитально отремонтировали спортзал, дворец культуры, столовую, обустроили дамбу на реке Усе.
Вот один из «найдовских» рецептов успеха, о которых он впоследствии вспоминал:
— Люди стали работать лучше. Простой пример: когда я пришел на «Ленинку», на ней было 650 прогульщиков. Когда через 7,5 лет я уходил, их уже было 27. Даже если бригада выполняла план и получала за это премию, прогульщик ее не получал. С помощью серьезной дисциплины и благоприятных условий труда (по сравнению с другими шахтами мои сотрудники получали гораздо больше) удалось повысить у горняков интерес к работе.
В 1986 году Михаил Найдов стал гендиректором объединения «Прокопьевскуголь», где за короткое время создал ряд строительных подразделений для возведения объектов объединения и города.
Именно тогда появилась первая в Кузбассе «найдовская» школа, где учили горных инженеров решать сложные задачи. Найдов и сам, когда учился в вузе, каждое лето работал горным мастером на лавном, щитовом, проходческом участках. За время учебы у него уже накопился годовой стаж. И на «Северной», и на шахте имени Ленина, и на «Прокопьевскугле» директор создавал школы резерва на выдвижение. В каждой школе было восемь-десять наиболее способных горных инженеров, с которыми он работал несколько лет, давая возможность попробовать силы на разных участках. Беседы беседами, но иногда Михаил Иванович применял такой прием по изучению кадров: в один из летних месяцев одновременно отправлял в отпуск всех начальников участков и оставался с их заместителями. Узнавал, кто есть кто.
Найдов особо отмечал:
— Несмотря на то, что мы в Кузбассе уже перестали работать на трудоемких угольных пластах, уверен, что наш уголь никто не заменит. Хорошо, что открываются разные месторождения с разными марками угля, но нам нечего бояться: потребность в угле сохранится на долгие годы. Верю, что в будущем из него будут делать лекарства, горючее и многое другое.
И где бы Найдов ни работал, всегда выдавал на-гора прекрасные результаты. Причем не только на производстве. Так, например, в Киселевске, Междуреченске и Прокопьевске он создал шахматные клубы, строил стадионы и другие спортивные сооружения.
Он был первым в Кузбассе, кто применил дегазацию угольных пластов, и последний, кто вывел шахтовых лошадей из забоя. Благодаря «найдовским» требованиям к жизни и работе труд горняка стал уважаемой и престижной профессией, а жены шахтеров, спустившись в забой, узнали, какой ценой добывается черное золото.
В 1990 году Михаила Найдова избрали председателем Кемеровского облисполкома. Затем он руководил различными предприятиями, много лет возглавлял областной общественный фонд «Шахтерская Память» имени Романова.
Его коллеги считают, что секретом его творческого долголетия то, что еще с детства он был разносторонним спортсменом: увлекался баскетболом, волейболом, легкой атлетикой и особенно шахматами, которые нравились ему своим мощным творческим потенциалом, развивали оригинальность и самостоятельность мышления, а это было, есть и остается созвучно натуре самого Михаила Ивановича. В 50-е годы прошлого века он становился чемпионом и рекордсменом Кузбасса по шахматам и отдельным видам легкой атлетики, выигрывал шахматные чемпионаты.
В бытность партийным и хозяйственным руководителем он открывал шахматные клубы в Киселевске, Междуреченске, Прокопьевске, Кемерове. Не случайно более 20 лет назад шахматисты Кузбасса избрали Найдова президентом своей федерации. И в этой сфере деятельности проявился его организаторский талант. В нашей области стали возникать кружки, школы детских, юношеских шахмат; не были забыты и ветеранские соревнования. Появились результаты, превосходящие достижения кузбассовцев советских времен, наши гроссмейстеры уверенно вышли на мировой уровень. Список достижений федерации под руководством Найдова можно продолжать еще очень долго, но проще особо отметить всего один факт: в 1999 году Кемерово стал чемпионом мира по шахматам среди городов планеты, чего не добивалась даже Москва.
Михаил Иванович помогал семьям погибших шахтеров и ветеранов закрытых шахт Кузбасса, фонд «Шахтерская память» стал спонсором многих книг о Кузбассе и выдающихся кузбассовцах.
По большому счету, каждый человек не должен быть беспамятным к своей семье, детям и родителям, друзьям и соратникам, своей профессии, истории своего предприятия, города, родного края и Отечества. Но, к сожалению, это не всегда так. И одна из главных причин — отсутствие знаний не по физике или математике, а по истории, говорил он.
Издание книг, фотоальбомов и сборников стало приоритетом в работе фонда. За 17 лет подготовлено и тиражировано 29 изданий. Особо плодотворными были последние 5 лет. Но особняком стоят такие издания, как «Книга Памяти погибших шахтеров Кузбасса» (10 книг), отдельные книги: «Директор Ерпылев и его соратники», «Шахтерская семья. Ялевские», «Шахтостроители Кузнецкого угольного бассейна», первый, второй и третий тома пятитомника «Директорский корпус Кузбасса», «Шахтерская Гвардия. Их имена на все времена», «Шахтерские бригадиры Кузбасса».
Книги расхватывались, и тиража 500-1000 экземпляров всем не хватало. Но для такой работы нужно немало денег, времени и штучных авторов и членов редколлегий. А их всегда не хватает. Например: книгу о шахтостроителях делали более трех лет.
— Только став организатором таких изданий, я понял, почем фунт лиха, — вспоминал впоследствии Михаил Иванович. Авторы очерков и редакторы-составители упорно и кропотливо собирали материалы в архивах, музеях, прессе, искали и находили свидетелей событий, не только живущих в Кузбассе, встречались с родственниками. Ведь публикаций прошлых лет почти не было, архивы закрытых предприятий и организаций в большинстве своем заброшены или уничтожены, а многих свидетелей и участников событий нет в живых.
И нужно не жалеть сил и средств для того, чтобы не затемненная равнодушием память о повседневном подвиге земляков всех поколений по созданию мощной угольной базы страны жила в сердцах кузбассовцев.
справка
Михаил Иванович Найдов родился в 1932 году в селе Каменка на территории современного Тяжинского района. В 1958 году, после окончания Томского политехнического института, начал трудовой путь горным мастером, затем — начальником участка, позднее — начальником шахты в Киселевске. В его трудовой книжке и памяти коллег должность директора шахты «Северная» (Кемерово), директора шахты имени Ленина (Междуреченск). В последующие годы Найдов был начальником комбината «Кузбассшахтострой», генеральным директором НПО «Прокопьевскгидроуголь», генеральным директором «РАТМ-Кузбасс», председателем Кемеровского облисполкома. Пока позволяло здоровье, в последние годы возглавлял Кемеровский областной общественный фонд «Шахтерская память» имени Романова.
Валерий Качин